Ужасный Фик (тм)

я долго думал и. ну раз уж я практически добил вторую часть... и чтобы мне не хотелось в очередной раз что-то поменять.

Название: Кривая жизни да, у меня всегда с этим было плохо -__-'' считайте отсылкой к эйтоклок.

Жанр: АУ в некоем абстрактном полусредневековье. джен.

В ролях: в главных Мураками Шинго и Йокояма Ю, параллельно много народу.

Размер: внезапно многабукафф и это не конец О__о

Варнинги и прочая-прочая-прочая: ну ваще это мой личный фансервис, как я бы его хотела, но я тщеславное существо и не могу не выложить. вот. будем считать, что первая фраза снимает с меня всю ответственность, так что вопросы "а почему?" и "а зачем?" не котируются.

Средь мира дольного для сердца вольного есть два пути. (с)

I

- Мне кажется, это неправильно, - сказал маленький Мураками Шинго маме в ответ на ее сообщение о том, что папа домой уже не вернется. Мама как-то странно вздрогнула и слабо улыбнулась:

- Совсем неправильно.

И тогда Шинго впервые в жизни задумался о честности мира.

II

Однажды мать попросту пришла домой и собрала его вещи. На немой вопрос Йоко она ответила, что сын их соседей зарабатывает в городе так много, что они едят мясо почти каждый день.

- Хватит прохлаждаться, ты можешь еще лучше, - вот что сказала мать. Йоко хотел напомнить о своей учебе в приходской школе, но почему-то все-таки не стал. А мать уже велела отцу написать письмо своему старому знакомому господину Накаю.

- Он уже глава Мастерской, кажется, - ответил отец. - Я думаю, он меня не помнит.

Но мать положила перед ним лист бумаги и перо, а вещи Йоко поставила прямо перед дверью.

Они редко с ней спорили. И сейчас тоже - не стали. Два младших брата проводили его довольно равнодушными взглядами.

Йоко хмыкнул, сунул письмо в карман, подхватил сумку с вещами и зашагал в город.

III

- Все равно все уходят в город, - глубокомысленно сказал Шинго и пнул валяющийся на дороге камень. Мысль про город слишком давно и слишком прочно сидела у него в голове. Почему-то казалось, что в городе жизнь правильнее, чем здесь. Здесь мама Шинго ходила на работу каждый день, сидела там с утра до вечера и все равно они едва перебивались. Почему-то казалось, что в городе все было бы по-другому. Сама мама так не считала.

- То же самое ткачество, - пожимала она худыми плечами.

- Все равно все уходят, - упрямо повторил Шинго и стукнул Ре, к которому и обращался, по голове.

- Идиот, - пробормотал Ре.

- Ты жмешь плечами совсем, как мама, - проворчал Шинго. - Ты тоже не веришь.

- Ну да, а что там изменится? - равнодушно ответил Ре. - Йокояма вот школу бросил ради города. А толку?

- Я тоже уйду, - невпопад сказал Шинго. Ре покачал головой.

IV

Город встречал новых людей мешаниной запахов, цветов, голосов. Ворота раскрывались и впускали путника в совсем другой мир. Чуть более каменный. Чуть более сердитый. Чуть более. сжимающий.

Раньше Йоко особо и не задумывался о том, что тут в городе происходит. Ему вообще никогда не приходила в голову мысль о переезде куда-либо, даже в соседнюю деревню. Где-то в подсознании жила уверенность в том, что все будет продолжаться вечно так, как оно есть. Школа и поле. Поле и школа. Поэтому сначала даже казалось, что это вовсе не он, Йокояма Кимитака, путался в кандзи и заполнял бланк на прибытие. Пройдя через ворота, однако, Йоко практически сразу кого-то толкнул, потом ему самому наступили на ногу, и это сильно помогло прийти в чувство.

Господин Накай. Накай и Мастерская.

Про Мастерскую он спросил у первого же попавшегося торговца. Те торговцы, что приезжали к ним в деревню, всегда все знали. В городе оказалось точно так же.

- Мастерских у нас уже вообще-то сорок три, - подробно объяснял бородач, умудряясь при этом еще и развешивать покупателям яблоки. - Откуда ж мне знать, какую ты ищешь?

- Вообще мне господин Накай нужен, - честно сказал Йоко. Торговец чуть присвистнул и махнул рукой куда-то далеко.

- Пройдешь через весь ряд, выйдешь на улицу и пойдешь прямо. Найдешь главную площадь и ратушу. А справа от ратуши как раз. та самая Мастерская.

Йоко кивнул и побрел дальше, с интересом смотря по сторонам. Ему начинало тут нравиться. «Может, и правильно сделал Шибутани-кун, что уехал. И мать была права», - мелькнула непрошеная мысль. С матерью Йоко в принципе соглашался редко, и думать так было странно, а может даже и неправильно.

Как выглядит ратуша, он понятия не имел. В деревне подобного не строили, и рассказчиков из города тоже не нашлось. Какой-то случайный человек, которого Йоко спросил, как, собственно, отличить ратушу от всего остального, выразительно покрутил пальцем у виска. Жест был вполне себе универсален. Им в деревне пользовались довольно активно. «Ну и черт бы с ними», - подумал Йоко. - «Город все равно огорожен, как-нибудь да найду».

Стоя спустя два часа перед темной дверью с вырезанной на ней фамилией «Китагава» и с золотой ручкой, Йоко подумал, что все-таки это происходит не с ним. И не сейчас.

Дергать за ручку было страшно.

V

- Есть какие-нибудь известия от Кими? - устало спросила Мураками-сан, отбрасывая волосы со лба. Йокояма-сан усмехнулась:

- Деньги, деньги и еще раз деньги. Ничего больше. Я даже не знаю, кем он работает.

Мураками-сан тяжело вздохнула и сердце у нее сжалось. Сегодня утром Шинго принес домой бумагу об окончании школы и объявил, что хочет в город.

«Все равно же самое ткачество», - тупо стучало у нее в голове. А если он так же, как вот Йоко-кун?..

VI

- Нет, но все-таки какая Мастерская самая лучшая? - дотошно выяснял Шинго у стража, пока тот выверял печати для его бланка. Страж слушал монолог о планах и перспективах Мураками Шинго в городе уже минут двадцать и искренно страдал.

- Не знаю я, - буркнул он и всучил назойливому юнцу бланк поскорее. - Вали, вали уже.

Шинго пересек границу между городом и остальным миром и остановился. Ему слишком сильно нравилось то, что он видел, слышал, чувствовал, чтобы сразу же бежать дальше.

Город шумел. Он бурлил, ходил ходуном и сбивал с ног. Шинго вспомнил когда-то читанное на уроках выражение «Городской воздух делает свободным».

- Вот уж да, - вслух сказал он и принялся шагать куда-то вперед. Люди сновали туда-сюда и почти у всех на поясе висели толстые кошельки. Такие, о которых он мечтал и которые в деревне попадались слишком редко. Перед Шинго тянулись длинные торговые ряды, а чуть поодаль виднелись маленькие улочки с тесно стоящими домами, а еще дальше можно было заметить смутно поблескивающий купол ратуши и центрального храма. После маленькой деревни возникало ощущение бесконечности города, но оно сразу же разбивалось о высокие каменные стены. Деревня соединялась со всеми остальными составляющими мира: плавно переходила в лес, лежала совсем недалеко от озера, включала в себя поле. Город как будто намеренно отсоединялся, пытаясь показать, что он - другой.

И это почему-то казалось Шинго совершенно необыкновенным и вдохновляющим. Он вспомнил свои старые мысли о правилах, которые мир создает, но потом не выполняет, и решил, что в таком почти волшебном месте жизнь все-таки честнее и правильнее.

«Здесь отцы всегда возвращаются», - всплыло в его сознании что-то очень детское и упрямое, ужасно глупое, но засевшее в голове навсегда. Шинго круто обернулся вокруг своей оси, как делал всегда, желая вытрясти дурацкие мысли вон, и обнаружил себя перед темной деревянной дверью.

- Может, вот она, Мастерская, уготованная судьбой? - сказал он сам себе, посмеялся над собой же и резко постучал в дверь.

Мураками Шинго пришел в город работать и создавать. Ему некогда было сомневаться.

VII

Он правда не знал, какого черта оказался в пабе в первый же день городской жизни. Да, принял на работу, даже комбинезон рабочий выдали. Его, впрочем, Мастер пока что оставил у себя, как и остальные вещи Шинго. Благо, вещей немного было. Зачем они Мастеру - Шинго не знал, но решил не задумываться. Так вот, приняли и выдали, и работа была - его мечты. Впрочем, размышляя о произошедшем позже, Шинго решил, что тогда подумал бы так про самую любую работу, даже если б его поставили точить отвертки. Тогда подумал бы. Работа, которую он получил на самом деле, как раз была прекрасна и удивительна тем, что вызывала в нем кучу эмоций даже в процессе поздних-поздних размышлений.

Его взяли делать книги.

Нет, конечно, не писать их. Писать книги могли только очень ученые люди, и даже переписывать их позволяли не всем. В школу ходить было обязательно, и расписаться могли все, и прочитать договор аренды или трудоустройства (Шинго сейчас подмахнул первый в своей жизни и парил в небесах) тоже могли все, но книги считались чем-то слишком особенным, слишком поражающим воображение. А Шинго каким-то чудом попал в переплетную мастерскую.

Вид длиннющих полок с исписанной бумагой с самого порога поражал воображение и сбивал с ног. Где-то совсем в глубине виднелись смутно большие обложки с драгоценными камнями и поменьше просто с узорами и совсем маленькие - просто с названиями. А еще запах, подумал Шинго и улыбнулся воспоминанию. Запах понравился ему слишком сильно, наверное. Мастер-Переплетчик Кимура Такуя, кстати, тоже впечатлял. Он был немножко величественный, сильно насмешливый и длинноволосый (до плеч - уже длинные, думал Шинго). В деревне с длинными волосам никто никогда не ходил.

Наверное, все эти удивительные вещи сыграли свою роль в том, что в итоге Шинго сидел в пабе, озирался по сторонам и немножко нервно постукивал пальцами по столу. Было странно сидеть в таком заведении и не знать ни одного посетителя. У себя в деревне Шинго знал всех - если не лично, то понаслышке.

- К Кимуре, кстати, сегодня новичок пришел, - услышал он краем уха и резко обернулся к соседнему столу. Там громко рассказывал о нем тощеватый парень с впалыми щеками и горбатым носом. Сначала Шинго хотел подойти и там, например, улыбнуться пошире, хлопнуть парня по спине, сказать громко «Да я это был!», но только он сделал шаг, как заметил в толпе смутно знакомое лицо.

Йокояма Кимитака, вспомнил Шинго. Который даже школу не закончил и ушел. Год или два назад это было? Это уже как-то подзабылось, зато Йокояма тоже его узнал и даже подошел.

- Надо ж, - вслух удивлялся он, присаживаясь рядом, - вот уж не думал, не гадал. Что это ты вдруг? Тоже выперли?

- Выперли? - изумился Шинго. - Я. сам ушел. Ты нет?

Йокояма громко-громко расхохотался, уперев руки в стол, откинув голову назад. Руки у него были большие и грязные, все в царапинах и ожогах.

- Меня мать собрала и выставила, - спокойно объяснил Йокояма, отсмеявшись. - Сам бы - ни в жисть. Даже и не приходило в голову, что кто-то может. Шибутани тоже ведь не по своей воле ушел. Ты, может, первый даже такой.

Шинго не верил. Он просто не мог поверить в то, что в город можно уйти иначе, чем по своему собственному желанию. «Раз они все не сами захотели, то может, мать и Ре в чем-то были правы?» - подумалось ему, но почти сразу мысль пропала, прерванная громкой речью Йокоямы. Он много говорил про свою Мастерскую Освещения, про другие, про прочих подмастерьев. Шинго слушал, а потом говорил сам о том, как пришел, как устроился и куда устроился, причем почему-то его рассказ занял почти столько же времени, сколько и рассказ Йоко (оказалось, тут редко кого-то из подмастерьев зовут по имени; либо как-то сокращают его, либо приклеивают прозвище и не избавишься от него уже). Хотя Шинго в городе находился один день, а Йоко уже полтора года.

- Кимура, значит, - неопределенно повертел головой Йоко. Он стукнул пальцами по столу и молча отпил пива. Шинго ждал продолжения, но его не последовало, и он спросил сам:

- Знаешь про него что-нибудь?

Йоко отмахнулся. Зато тощий парень из-за соседнего столика явно уже закончил свой рассказ про приход Шинго и оживился, услышав знакомое имя Кимуры и здесь:

- Так вот ты, видимо, тот самый? Новый?

- Ну я, - согласно кивнул Шинго. - Мураками Шинго.

- Как официально. Каменаши Казуя, - хмыкнул парень. - А господин Кимура был прав, когда сказал, что ты похож на Хинагату Акико.

- Да ладно тебе, Каме, не особо, - фыркнул Йоко и попытался этим отвязаться от тощего. Но сидевшие поблизости другие посетители явно склонились скорее к точке зрения Каменаши, поскольку просто покатились со смеху.

- Кто такая Хинагата? - почесал затылок Шинго. Йоко, криво улыбнувшись, объяснил:

- Тетка, которая тут разливает напитки.

- Эй, что за чушь?! - возмутился Шинго и занес уже ладонь, чтобы привычно стукнуть Каменаши по голове, но Йоко вовремя схватил его за руку.

- Он не подмастерье же, - шепнул он Шинго на ухо. - Ученик. Так что не надо.

- Не чушь и не собираюсь я с тобой драться, - как будто даже обиженно пробормотал Каме, отворачиваясь от них. - Ну Хинагата и Хинагата, что такого-то? В конце концов, это ж Кимура тебя первым Хиной назвал, не я.

Йоко не выдержал и прыснул в ладонь, все еще держа другой Шинго за руку. Остальные последовали его примеру. Шинго криво усмехнулся. Отсмеявшись, Йоко потянул его за собой к стойке:

- Пошли как раз с Хинагатой немножко поболтаем.

Вышли они спустя где-то два часа, и у Шинго кружилась голова от кучи рассказов о самых разных людях и совсем немножко, как казалось ему, от выпитого, а Йоко периодически заваливался на бок. При этом он что-то продолжал говорить о том, как некоторые приходят в город да сразу же нарываются на стычку с Учеником, да еще самого Кимуры, Шинго тянулся дать ему подзатыльник, но Йоко слишком вовремя заваливался вбок опять.

Перед дверями своей халупы Йоко долго рылся в карманах, потом в сумке, потом попытался влезть в карманы Шинго, а в итоге развел руками и с пьяной развязностью сообщил:

- Потерял. Опять.

- И что теперь? - нахмурился Шинго.

- А как всегда, - беспечно отмахнулся Йоко и пошел вокруг дома. Остановившись у окна, он ткнул в него пальцем и гордо сказал:

- Полезем с тобой, дорогой друг Хина, в окно. Не впервой, чай.

- Не называй меня так, - пробормотал Шинго и влез в окно вслед за Йоко. На каком-то этапе равновесие куда-то потерялось, и новоиспеченный Хина упал прямо на деревянный пол. Оттуда ему вверх ногами был виден сидящий в углу на корточках Йоко, и стул с кривыми ножками, и грубо сколоченный стол, и продавленная кровать.

- Ты что, блюешь уже? - зачем-то спросил Шинго. Йоко повернулся и сердито погрозил ему пальцем:

- Я говорю с хомяком. Я должен с ним поздороваться, когда прихожу домой.

- С дуба упал, что ли, - дружелюбно предположил Шинго, поднимаясь с пола и потирая поясницу. - Лучше б кровать нормальную купил. или сделал. Чем хомяков каких-то разводить.

- Он мой друг, Хина, - сурово сказал Йоко. - Я его. как это. ценю, вот.

- Во сколько монет ценишь? - деловито поинтересовался Шинго и присел рядом с Йоко. - И не называй меня так.

- Теперь не отвертишься. Как-никак сам Мастер Кимура назвал, - пробормотал Йоко, проигнорировав вопрос о деньгах. Несколько минут они сидели молча и просто смотрели, как хомяк копается в своей соломе и пьет воду. Потом он принялся есть, и Йоко толкнул Шинго рукой в бок:

- Он похож на тебя, вишь? Друг мой Хина, ты похож на моего лучшего друга!

- Чем это? - предчувствуя неладное, спросил Шинго. Йоко торжествующе указал на морду хомяка:

- Зубы, зубы же, Хина. Один в один просто!

Шинго сразу же стукнул его по голове и проворчал сердито:

- Что за чушь несешь.

Йоко потер макушку и громко гоготнул. Потом откуда-то вдруг появилась еще бутылка дурного вина, и еще одна, и еще, и дальнейшее Шинго помнил совсем-совсем плохо. Помнил, как сидел на полу, обнимая одну из этих бутылок, смеялся, а напротив у стены полулежал Йоко и держал в руках другую бутылку, и тоже смеялся. Кажется, еще Йоко в какой-то момент держал его за плечи и горячим шепотом рассказывал на ухо разную ерунду про Мастеров и про надоедливого Каменаши, и, кажется, засыпая, Шинго уже готов был думать о себе, как о Хине.

В конце концов, жизнь еще никогда не казалась ему настолько правильной, как сегодня.

• Смейтесь на здоровье!